Самый Лучший Ветер — 4

Глава 1

В которой герои спускаются с гор

Мы стояли на небольшой, ровной площадке в горах, напоминающей балкон в древнем, почти развалившемся от старости замке и внимательно смотрели кто куда. Я на небо и на местность вокруг, на почти уже исчезнувшую от времени нехоженую тропинку, идущую от нас куда-то вниз, а вот Арчи на меня, причём с нешуточной такой надеждой. Но мои наручные часы и компас, что я таскал на правой и на левой руке раздельно, для пущей сохранности, спеклись в симпатичные такие круглые блины, не вынеся превратностей судьбы и работать по этой причине отказались навсегда. Да и небо ещё, как назло, затянуло беспросветной облачностью, хорошо ещё, что без дождя. Во всяком случае, пока без дождя. Кошмар любого штурмана наяву, между прочим.

— Запад там, — решившись, ткнул я рукой в ту сторону, где угадывалось катящееся к закату солнце. — Юг, стало быть, тогда вон там. Нам туда. Вот и всё, что я могу тебе сказать. И то, это если сейчас вечер, а не утро. Но нам без разницы, ведь тут, кроме этой тропинки, другой дороги нет. А по компасу в горах всё равно никто не ходит.

— Прав был Далин, — вздохнул Арчи, ощупывая свои карманы и заглядывая в сумку в поисках полезного, — когда говорил, что пропадём без него.

Но полезного, и у него и у меня, было откровенно мало. По револьверу и по ножу на ремне у каждого, ну и немного мелочи в наплечных сумках — они сумели сохранить своё содержимое. Патроны в подсумках, два помятых жизнью Кирюхиных пирожка и пустой термос, рулон туалетной бумаги, запасные носки, небольшой бинокль, дружинный офицерский несессер со всем ему положенным, карты района, походная штурманская готовальня, щётка, вакса, зажигалка, вот и всё, что у меня было. У Арчи имелось примерно то же самое, плюс ещё пачка так необходимой нам в тайге налички. Тыщи на две, наверное, не меньше, — к походу он подготовился явно лучше моего, Далин бы порадовался. А наши станковые рюкзаки со всем необходимым лежат сейчас под надёжной охраной, и их следует вернуть, если не хотим, чтобы по возвращению гном прогрыз нам плеши.

В его глазах мы будем не два сильномогучих мага, которых всё земное уже не слишком волнует, на что мы в случае чего и будем косить, а два злостных промотчика. Это, кстати, совершенно официальный в дружине термин — промот. Помню, когда я услышал его в первый раз, то поразился силе этого слова — не утерянное, похищенное или утраченное имущество, ведь в этом случае пострадавший как бы и не виноват, а злостный промот, делающий служивого виновным в утрате по любым причинам. Арчи долго хохотал, когда ему объясняли все эти военные тонкости, но позже признался, что для него промотчиком быть всё же лучше, чем просто потерпевшим, потому что есть всё же какая-то лихость в этом термине, есть.

Стало понятно, что мы вполне можем умыться, если найдём воду, почистить одежду с обувью и вообще навести внешний марафет перед тем, как отправиться по тропинке вниз по склону. Ну, ещё по пирожку съесть всухомятку, на ход ноги.

То, что отправляться в путь следовало немедленно, мы понимали. До саламандр не достучишься, уж очень глубоко они сейчас, да и делом заняты. Тем более, не могла нас Лета выставить из дома в явной глуши, без намёка на дорогу, если это только не была небольшая месть с её стороны за весь тот страх и ужас, что они пережили совсем недавно по моей вине. Мол, если вы такие сильномогучие маги, то и выбраться сумеете легко, я в вас верю.

Ночевать же на этой открытой всем ветрам площадке — это дураком надо быть, тем более что и тропинка имеется. Кто-то ведь по ней куда-то же ходил, вот и нам туда же.

Ждать здесь непонятно чего не стоило, тем более с магической же стороны унылее места надо было ещё поискать. Мало того, что саламандры всех разогнали, так и я ещё недавно добавил. Не было тут никого, разбежались все от греха подальше. С одной стороны, хорошо, да и с другой тоже хорошо.

Мне сейчас, в отличии от прямо таки полыхающего энергией Арчи, хотелось какой-то лёгкости бытия, отдохнуть хотелось, переварить недавние события и впечатления в тепле и уюте, а не переться усталым непонятно куда.

Но пожалеть меня прямо сейчас было некому, и потому я, вздохнув и отогнав подальше грусть-тоску, чтобы не дай бог Арчи не заметил и не прицепился, достал из сумки бинокль — вроде бы на юге немного прояснилось. Нужно было осмотреться с высоты, наметить ориентиры пока это возможно, чтобы принять решение более осознанно, а не терять время на бестолковые мысли.

Вооружённым взглядом я рассмотрел лесистый перевал южнее нас, зарисовывая в блокноте план местности и ориентиры, которые можно будет разглядеть снизу, сквозь негустой лес. Радовало то, что перевал тот был много ниже нашего, а ещё то, что за ним я ничего рассмотреть так и не сумел. Стало быть, там уже степь, река и дорога, а ещё, может быть, сторожевые посты гномов имеются.

Да и тропинка шла в ту же сторону, и я вроде бы сумел рассмотреть её следы на противоположном подъёме. Шариться по буреломной низкорослой тайге удовольствие то ещё, да и скорость тогда будет не выше километра в час, проверено на себе. Это тебе не эльфийские леса и не благословенный юг, тут вечная мерзлота уйти ещё не успела, вот и валятся деревья от любого чиха, цепляться-то корнями им приходится за тоненькую полоску почвы, оттаивавшей летом.

— Идём? — Арчи дождался, пока я не закончу рисовать маршрут, он почему-то всегда с большим уважением относился ко всем этим штурманским премудростям, и сделал первый шаг по тропинке вниз.

Он пошёл, внимательно смотря себе под ноги, вперёд и вправо, так как был левшой, а я следом за ним, шагах в семи, но уже смотря вперёд-влево и иногда назад — по лесу ходить мы умели.

— А нас нельзя, — добавив в голос магии, просто сказал я появившейся из ниоткуда туче комарья и прочего гнуса, обрадовавшейся нам, как родным, стоило только нам войти под первые деревья. Арчи хрюкнул от смеха, оценив заклинание, но оно подействовало.

Мы осторожно спускались всё ниже и ниже по сначала крутой тропинке, погружённые каждый в свои мысли. То, что с нами только что случилось, мы ещё пережить не сумели, надо было успокоиться, поспать, тогда будет легче, и можно будет уже затевать разговоры, это я знал точно. Пока же говорить не о чем — мы ещё оба были там, меня вот лично до сих пор потряхивало, и каждый видел то же самое, что видел другой.

Единственное — я остановил Арчи в распадке, в самой нижней его точке, чтобы набрать воды. Там хлюпала под ногами какая-то то ли здоровая лужа, то ли маленькое недоболотце, и наблюдался даже какой-то намёк на ручеёк. Налитая в термос, вода сразу стала отчётливо жёлтого, болотного оттенка, торфяного такого, но не страшно. На привале прокипятим на десять раз, очистим, поколдуем — нормально будет.

Вообще насчёт еды я не переживал, я знал, что в коротких, на пару-тройку дней походах вполне можно и без неё. Вода поглавнее будет. В тайге нечаянно попавшего туда человека убивает холод, дождь, гнус, жажда, отсутствие огня и отсутствие опыта, отчаяние убивает, блуждание по кругу, а не голод. Ну, это если не считать зверья с нечистью и нежитью. Нам же практически ничего из этого не грозило, всё мы могли преодолеть с помощью магии.

— Нельзя, говорю, — мне пришлось обновить антигнусное заклинание, потому что к нам слетелись кровососущие сволочи со всего этого распадка. Арчи уже не хихикал, он очень внимательно смотрел то на меня, то на эту разочарованно гудящую тучу и что-то быстро мастерил из чистой рунной пластинки — амулет, не иначе. Хорошая идея, кстати, в тайге гнус очень опасен. И спать не даёт, и способен довести просто до помешательства. Несколько раз я своими глазами видел обезумевших лосей и оленей, что неслись по марям и кочкарникам трубя на всю округу как живые паровозы, в тщетных попытках спастись от безжалостных насекомых. Да и люди иногда выходили из болот с рожами, напоминающими синий блин, с кожей, расчёсанной и разъеденной до крови, и в опухших глазах-щёлочках у них явно светился тихий ужас, а любое постороннее жужжание или комариный писк потом долго вызывал чуть ли не панику.